Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло] - Лесли Чартерис

Остальные хранили молчание, они сгруппировались у одного края стола, вокруг Лобера, и молча пристально разглядывали его. Они были похожи на диких животных в клетке, оценивающих своего нового укротителя.

— Садитесь, — предложил Грейнер.

Палермо, не двигаясь с места, подтолкнул Саймону стул ногой. Грейнер уселся на краешке соседнего, скрестив ноги, из-за этого из-под его гетр стали видны ярко-голубые шелковые носки.

— Фелсон нам очень мило сообщил о вас, — Робин порылся в своих карманах и извлек из них телеграфный бланк. Он прочитал текст немного оттопыривая верхнюю губу. — Родни не передавал с вами письма или что-нибудь в этом роде?

Саймон отрицательно покачал головой.

— Мы с ним не встретились. После его звонка в Лондон я выехал немедленно.

— Быстро же вы добрались.

— Я прилетел через Севилью. Пытался связаться с ним по телефону оттуда, но не застал. Ждать я не мог — не хотел пропускать пароход, к тому же он сказал, что дело срочное.

— И пароход прибыл сегодня утром? — спросил Грейнер скорее из вежливости.

Святой облегченно вздохнул.

— Я кое с кем познакомился в дороге, и мы решили устроить в «Оротаве» прощальный ужин, а я не знал, что это так далеко. Кроме того, у нас на завтра намечено своего рода продолжение. Вы же знаете, как затягиваются такого рода вечеринки. Конечно, уже поздно, но я хотел представиться, прежде чем отправиться спать. — Саймон пожал плечами, как бы извиняясь.

Грейнер нахмурился.

— Вы остановились в отеле?

— Конечно, — удивился Святой. — Хоть здесь прекрасный климат, спать на улице мне как-то не хочется.

Робин внимательно посмотрел на него.

— Пока оставим это, — выдавил он наконец. — Какой у вас опыт работы?

— Четырнадцать лет у Эшера в Амстердаме.

— Вы молодо выглядите для этого.

— Я начал рано.

— Почему же вы его оставили?

— Пропало несколько камушков, — ответил Святой с лукавой, многозначительной ухмылкой.

— Вас арестовали?

— Нет, это было лишь подозрение.

— Чем вы занимались все это время?

— Брался за все, что предлагали.

Робин Грейнер изящно обмахивался зеленым шелковым платком, который достал из нагрудного кармана. Аромат дорогих духов расплывался по комнате.

— Фелсон объяснил, что от вас требуется?

— Я полагаю, нужно огранить несколько камней — и без лишних вопросов.

— Это довольно близко к истине.

Святой поудобнее устроился на стуле.

— Что касается меня, нет проблем, — заметил он. — А как насчет дел посерьезнее?

Тонкие пальцы Грейнера затарабанили по крышке стола.

— Не понял.

Саймон лениво махнул рукой в сторону троицы.

— Похоже, они занимались делами похлеще, чем огранка камушков, и поработали на стороне.

В комнате воцарилась напряженная тишина. Палермо заерзал в своем кресле, и в наступившей тишине шуршание кожи казалось оглушительным. Саймон почувствовал, как в него немигающе впились четыре пары глаз, и томно выдохнул струю дыма через полуоткрытые губы.

— Мы тоже лишились нескольких камней, — спокойно объяснил Грейнер. — С вашим предшественником стало трудно иметь дело. Пришлось поработать.

— И ему, видимо, тоже, — буркнул Святой.

Розовая физиономия Алистона стала пунцовой, но никто из них не тронулся с места и не заговорил. Они продолжали сидеть за столиком, буравя его взглядами.

Грейнер аккуратно свернул платок, заткнул его в нагрудный карман и, казалось, был полностью занят определением величины выступающей части. Наконец он заговорил, сделав вид, что не слышал комментария Святого:

— Вам лучше выехать из отеля, Томбс. Здесь хватит места и для вас.

— Весьма любезно с вашей стороны, — сказал Саймон с сомнением. — Но…

— Вопрос не подлежит обсуждению. Это элементарная предосторожность. Если оставаться в отеле, то придется регистрироваться в полиции, что нам совершенно не нужно. Полиция проверяет списки проживающих в гостиницах, и можно нарваться на неприятности. Но никто не может потребовать у меня список моих гостей…

Святой непроизвольно кивнул. Он всегда считал, что знает все о преступном мире, но эта деталь не приходила ему в голову. Санта-Круз де Тенерифе был последним местом на земле, где он мог бы оказаться в поисках добычи, если бы не телеграмма, случайно оказавшаяся у него в руках. И чем больше он об этом думал, тем более не случайным казался ему выбор. Беспошлинная портовая зона, где любая банда может высадиться без риска столкнуться с таможней. Испанская провинция, тем не менее находившаяся на приличном расстоянии от самой Испании и на пересечении крупных морских путей, из-за чего никто не требовал предъявления паспорта в момент прибытия. Место, где полиция не только проявляла инертность и некомпетентность — типичные недостатки испанской полиции, но и добавляла к ним местную самодовольную глупость. И, наконец, последняя точка на глобусе, где можно было заподозрить наличие штаб-квартиры международной банды, ведь даже Святому это раньше в голову не приходило.

— Ну, разве вы все уже обдумали, первое, что я сделаю утром…

— На ночь вы останетесь здесь.

Святой нахмурился.

— Милые девушки, с которыми я познакомился на борту, остановились в отеле. Мы договорились завтра встретиться за ленчем. Если меня не будет, это покажется странным.

— Принесете им свои извинения.

— Но…

— Вы останетесь здесь на ночь.

Голос Грейнера продолжал оставаться бесстрастным, и в то же время в нем было столько наглости и самодовольства, что кровь ударила Святому в голову. Он резко встал, Грейнер сделал то же самое.

— Неплохо придумано, — мягко заметил Саймон. — Но это что, работа или тюрьма? Даже такой красавчик…

Не моргнув глазом, Грейнер резко ударил его левой рукой по лицу. Одновременно в правой у него появился пистолет, нацеленный Святому в грудь. Саймон почувствовал, как кровь закипела в жилах, все тело напряглось до последнего мускула. Он яростно сжимал кулаки, так что его ногти впились в ладони. Как ему удалось сдержаться, оставалось неразрешимой, загадкой.

— Есть пара прописных истин, которые вам лучше уразуметь, Томбс, — продолжал Грейнер все тем же высокомерным тоном. — В первую очередь я не терплю легкомыслия и фамильярности. И, кроме того, этот дом нельзя покинуть без моего разрешения.

Он пристально смотрел Святому в лицо, где уже проступали следы от его пальцев — темно-красные на загорелой коже.

— И если вы собираетесь на меня работать… то выполняйте мои приказы без размышлений.

Саймон посмотрел на пистолет. Не зная, насколько быстро хозяин управляется с оружием, он подсчитывал теоретические шансы выбить оружие у него из рук прежде, чем Грейнер успеет выстрелить, а уж затем поработать над его внешностью кулаками, прежде чем кто-нибудь успеет тронуться с места. Но их трое, и все они у него за спиной, не говоря уж о собаках и других сюрпризах, которые могут ждать за дверью.

То, что он быстро и точно взвесил свои возможности и оценил ситуацию, возможно, спасло ему жизнь. Ему удалось убедить себя, что минутное удовольствие от того, что Грейнер проглотит свои собственные зубы, не стоит того, ради чего он оказался здесь. Красная пелена, застилавшая ему глаза, исчезла, ему удалось взять себя в руки, тело снова стало послушным. Робин Грейнер получил отсрочку, и Святому с ним предстояло поработать бок о бок. Ничего, он подождет, и тем слаще будет расплата, когда придет время.

— Если дело обстоит именно так, — сказал он с максимальной покорностью, какую только смог изобразить, — то, может быть, вы и правы.

Понемногу напряжение, царившее в комнате, рассеялось. Святой удовлетворенно отметил, что троица за его спиной с облегчением перевела дух, и только Грейнера возникшая напряженность, похоже, не коснулась. Он убрал пистолет и снова обмахивался надушенным платком, как будто ничего не произошло, но холодный немигающий взгляд настороженно фиксировал каждое движение гостя.

— Я провожу вас в вашу комнату, а утром отвезу в отель забрать багаж.

Оставшись в одиночестве, Саймон Темплер задумался. С какой стороны ни смотри, положение осложнилось. Правда, пока это его только забавляло. Присев на край постели, он закурил. В конце концов сам напросился, надо было пораскинуть мозгами, куда это может завести, тогда с самого начала стало бы очевидно, что нечто подобное обязательно должно было случиться. С точки зрения Грейнера, предоставить новобранцу свободно болтаться на Санта-Круз и заводить знакомства было бы непростительной ошибкой. Оценивая ситуацию, Святой вспомнил, что не произвел впечатление человека, умеющего держать язык за зубами.

Но что сделано, то сделано, и поправить ничего невозможно. Надо сказать, цели он своей достиг, и попал туда, куда стремился, правда, немного раньше, чем следовало.